Показать содержимое по тегу: Литературные заметки

Однажды знаменитый английский писатель Артур Конан Дойл приехал в Париж. На вокзале к нему с решительным видом подошёл таксист, молча взял его чемодан, донёс до автомобиля, сунул в багажник и, только лишь сев за руль, осведомился: – Так куда же вас отвезти, месье Конан Дойл?

– Как, вы знаете меня? – приятно изумился писатель.
– Я вас впервые вижу, – признался шофёр.
– Как же тогда вы узнали кто я?

Таксист с очень гордым видом произнёс: – Да просто я воспользовался описанным вами дедуктивным методом. Во-первых, я прочитал в газетах, что Артур Конан Дойл две недели как находится у нас на отдыхе, во французской Ривьере. Во-вторых, я про себя отметил, что поезд, с которого вы сошли, марсельский. Потом увидел, что у вас загар, который можно приобрести, только побывав на побережье Средиземного моря минимум дней десять. Из того, что у вас на среднем пальце правой руки имеется несмываемое чернильное пятно, заключил, что вы писатель. По манере держаться вы врач, а покрой платья лондонский. Таким образом, сведя все наблюдения воедино, я сказал себе: вот он, Конан Дойл, — прославленный творец великого сыщика Шерлока Холмса!...

В книге историка литературы Павла Фокина «Гумилёв без глянца» мне очень понравился один забавный момент, который я хочу пересказать вам. 

Поэт Серебряного века Николай Степанович Гумилёв при всех своих талантах и достоинствах был полнейшим профаном в музыке: не любил, не знал и не понимал её. Он настойчиво утверждал, что о музыке можно говорить всё, что угодно: потому как её, будто бы, не понимает никто.

Однажды в редакции «Всемирной литературы» Гумилёв встретил очень интересного человека – Николая Александровича Бруни – который был многогранной и разносторонне одаренной личностью: он был поэтом, художником, музыкантом, прозаиком и даже боевым лётчиком, причём Георгиевским кавалером. Также он считался ученейшим и авторитетнейшим музыковедом. Завидев столь уважаемую персону, Гумилёв сказал своим приятелям: – Сейчас я с ним заведу разговор о музыке, а вы слушайте! Только вот о чем?... О Бетховене!... Что там Бетховен написал? Ах, да, «Девятую симфонию», знаю такую…

Гумилёв подошел к Бруни и завел такой разговор: – Как я рад вас видеть, дорогой Николай Александрович! Именно вас! Знаете, я вчера всю ночь почему-то думал о Бетховене. По-моему, у него в «Девятой симфонии» мистический покров превращается в нечто контрапунктически-трансцедентное лишь к финалу… Вы не согласны? В начале тематическая насыщенность несколько имманентна… как, например, в ноктюрнах Шопена…

В продолжение прошлой заметки есть ещё одна замечательная история на тему толстовского тезиса «деньги – это зло!».

Ну, вот придумал это утверждение выдающийся писатель и небедный граф, и замечательно – великий философ имел на это право. Особенно учитывая, что семья Толстого совершенно не бедствовала. Однако в реальной жизни Лев Николаевич пользовался своими денежными средствами без какого-либо омерзения.

8-го октября 1906 года первым русским писателем, получившим Нобелевскую премию по литературе, мог бы стать великий творец, публицист и философ Лев Николаевич Толстой. Мог бы, но не стал. Потому, что сам отказался от неё! Причём, Толстой стал первым человеком в истории, который отрёкся от престижной золотой награды вместе с её внушительной денежной составляющей.

В начале XX века размер Нобелевской премии составлял 150 000 шведских крон, что было равно 42 000 американских долларов. В наше время лучшим литераторам в Стокгольме вручают больше 1-го миллиона долларов. Так, например, в 2007 году английская писательница Дорис Лессинг получила чек на 1,5 миллиона. Задам простой и откровенный вопрос, так сказать, прямо в лоб: кто из нас читал её творения?... Или вот вопрос ещё проще: кто-нибудь вообще слышал это имя – Дорис Мэй Лессинг?...

На склоне лет Лев Николаевич Толстой свои бессмертные мысли диктовал для записи редко, обычно он писал сам. Но делал это крайне неразборчиво. Почерк у великого писателя был отвратительным. А в старости так вообще стал совершенно нечитаемым. В доме у Толстых было заведено своего рода соревнование: кто первым разберет не поддающееся расшифровке место из черновиков.

Случалось, что никто не мог разобрать. Тогда шли к автору. Лев Николаевич наклонялся над рукописью, щурился, вчитывался... и наконец, покраснев, объявлял, что он тоже не может понять, что же тут такое накарябано...

Тема свежего номера интернет-журнала «ПЗ» – интересные заметки о знаменитых литераторах.

А вот красивый пример утончённого розыгрыша из того же XIX века. Как-то раз итальянский композитор Джоаккино Россини был в гостях у одного барона. Среди приглашенных гостей находился также французский поэт Альфред де Мюссе. Его попросили прочитать что-нибудь свежее, и Мюссе прочёл свое новое стихотворение под названием «Не забывай».

Для прикосновения к прекрасному приведу всего одну строфу из этого произведения в переводе нашего современного поэта Юрия Михайловича Ключникова:

Не забывай меня в разлуке краткой 
И если мы простимся навсегда. 
Слезою помяни меня украдкой, 
Когда стрясётся надо мной беда. 
Когда забрезжит впереди удача, 
Пошли её судьбе моей незрячей. 
И я в ответ на твой безмолвный зов 
Тотчас к тебе приду без лишних слов. 
Не забывай!

И в таком мрачно-траурном стиле ещё три минуты. Альфред де Мюссе написал романтическое произведение о вечной любви до гробовой доски, а если уж быть максимально дословным – до одинокого цветка, который смиренно на холмике могильном расцветёт. Красиво, но жутко, не правда ли? Печально-долгое стихотворение «Не забывай» в исполнении автора очень впечатлило окружающих. Повисла трагическая тишина. Все задумались о своём… И о вечном…

Выпуск приурочен ко дню рождения великого русского баснописца Ивана Андреевича Крылова. В нём собраны исторические байки об этом выдающемся поэте и замечательном человеке:
– что Крылов сказал своему «соседу» – императору Николаю I;
– какой необычный «костюм» для бала-маскарада посоветовали надеть неряшливому Ивану Андреевичу;
– как поэт обрадовал владельца своей съёмной квартиры суммой аренды;
– есть ли на пьедестале памятника Крылову в Летнем Саду среди бронзовых фигурок изображение лягушки;
– как Крылов назойливых торговцев отвадил;
– о разности мнений на примере отблесков хрустальной люстры;
– подборка коротких историй о большом обжоре Крылове.

2-го февраля 1769 года в Москве родился Иван Андреевич Крылов – великий русский баснописец, публицист и издатель сатирико-просветительских журналов. Более всего Крылов известен как автор 236 басен, многие выражения из которых вот уже третье столетие являются крылатыми. В сегодняшнем выпуске интернет-журнала "ПЗ" собраны исторические байки об этом замечательном человеке.  

Крылов и Николай I – соседи

Иван Андреевич Крылов служил библиотекарем в императорской публичной библиотеке и жил в том же обширном здании. Как-то раз царская семья Николая I поселилась на лето в Аничковом дворце. А он расположен совсем рядом с библиотекой – их разделяет всего 200 метров зелёных насаждений. Однажды на Невском проспекте во время прогулки император Николай Павлович встретил Крылова, обрадовался и произнёс: – А, Иван Андреевич! Каково поживаешь? Давненько не видались мы с тобой...

Марк Твен и затерявшийся билет

Многие великие люди были рассеянными. Американского писателя Марка Твена его рассеянность иногда ставила в затруднительное положение. Так, например, когда однажды он ехал в поезде, то куда-то запихнул свой проездной билет. По требованию контролёра Твен стал искать билет во всех карманах, но безуспешно. Наконец контролёр, который знал знаменитого писателя в лицо, сказал: – Ладно, не беспокойтесь. Предъявите мне свой билет, когда я буду идти обратно. А если вы его не найдёте, тоже не беда. Это мелочь.

– Нет уж, какая там мелочь, – запротестовал Марк Твен. – Я обязательно должен найти этот проклятый билет, иначе как я узнаю, куда я еду?!...

Ещё одна забавная история о коммерческой составляющей творческой деятельности Дюма.

По контракту, который был заключён между Александром Дюма и директором парижского театра-варьете, последний обязывался выплачивать писателю сверх гонорара по 1000 франков всякий раз, когда его пьеса давала больше 60 тысяч франков общего сбора.

Поскольку пьесы Дюма пользовались большим успехом и приносили внушительную прибыль, автор как-то раз зашёл в театр за своими деньгами. Но директор, увиливая от уплаты, заявил, что выручка не достигла оговорённой суммы. Для пущей убедительности он даже назвал первое пришедшее ему на ум число: 59 997 франков.

Александр Дюма молча вышел, вернулся через несколько минут, протянул директору только что купленный им входной билет и произнёс: - За него я выложил пять франков. Надеюсь, теперь, когда выручка составила 60 002 франка, вы не станете утверждать, что условия контракта не выполнены.

Директору пришлось раскошелиться перед остроумным драматургом.